absentis | Гигиенические страсти (теологическое открытие)

Entry tags:

Гигиенические страсти (теологическое открытие)

Казалась, этого уже никто не узнает. Но недавно Св. Дух смилостивился, снизошел на

apochromat'а и подсказал ему, где искать ответ на эту 2000-летнюю загадку;-) Я тут лишь поясняю данные откровения Св. Духа. И нет тут никакого глума и богохульства. Я могильно серьезен, да;-) Это очень важный богословский вопрос.

Центурион подошел к ведру, полному водой, чуть подкисленной уксусом, взял у легионера губку, насадил ее на конец копья, обмакнул ее в напиток и, придвинувшись к среднему кресту, взмахнул копьем...
И Иешуа сказал:
- Да, да, попить.
Он прильнул потрескавшимися вспухшими губами к насыщенной губке и, жадно всхлипывая, стал сосать ее. В ту же минуту щелки увеличились,
показались немного глаза. И глаза эти стали свежеть с каждым мгновением. И в эту минуту центурион, ловко сбросив губку, молвил страстным шепотом:
- Славь великодушного игемона, - нежно кольнул Иешуа в бок, куда-то под мышку левой стороны.
(М. Булгаков. Мастер и Маргарита, черновик)

Здесь Булгаков умудрился в нескольких фразах допустить сразу три ошибки. Одну - упоминание левого бока - он почти исправит в чистовом варианте романа. Там будет просто «тихонько кольнул Иешуа в сердце». Ибо знающие люди наверняка подсказали писателю, что по христианским преданиям Христос был ударен Лонгиным в правый бок. Такое представление об ударе в сердце через ребра правого бока показалось Булгакову бредом (чем оно, собственно и является, а правый бок - это чтобы не было так явно заметно, что Лонгин убил Христа). Поэтому писатель в окончательном варианте романа бок просто указывать не стал, чем уменьшил свою ошибку наполовину (наполовину - поскольку били, скорее всего, в печень, а не в сердце).

А вот с губкой и копьем исправлений не последует. В окончательном варианте романа Га-Ноцри, напившись, даже просит напоить и коллегу Дисмаса с соседнего столба. То, что губка была одета не на копье, а на палку-трость, это понятно. «Наполнил губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить» (Марк 15:36). Трость - это тростник (такой уж кривой синодальный перевод), иссоп, широко распространенный в Средиземноморье. Стебли у него прутьевидные, одеревеневшие, как палки и использовались. Никто из вменяемых богословов об иссопе давно не спорит. Да и в евангелии от Иоанна об иссопе прямо написано: «Тут стоял сосуд, полный уксуса. Воины, напоив уксусом губку и наложив на иссоп, поднесли к устам Его». А вот с губкой вопрос сложнее.

Связано это со старым спором, зачем именно была дана губка - чтобы поиздеваться над распятым или чтобы облегчить ему страдания. Для последнего варианта пришлось перекрестить ~~гуся в карася~~ уксус в вино. Булгаков, как мы видим, придерживается второй, гуманистической, версии, которая и является на сегодня более-менее общепринятой. Так же рассуждает и А. Мень: «Один из воинов, движимый состраданием, подбежал к кувшину с «поской», кислым напитком, который солдаты постоянно носили с собой, и, обмакнув в него губку, протянул на палке Умирающему». Но такая версия совершенно не верна именно с богословской точки зрения. Ибо губка входит в стандартный христианский набор орудий Страстей Христовых, то есть орудий мучений, наряду с крестом, копьем и гвоздями. Иногда к ним добавляют терновый венец, плеть и пр. И весь этот набор «юный садист» предназначен именно что для мучений, а никак не для облегчения оных. Я бы даже сказал, что постулирование Святой Спасительно Губки - это ересь. Раньше за нее и сожгли бы запросто. Христиане чтят только орудия убийства (никогда не мог понять, почему они так ненавидят Христа), и губка с уксусом на палке-иссопе по определению предназначена исключительно для издевательства и унижения. И никакого отношения к напитку «поска» и «облегчению страданий» она не имеет. Со временем это начали понимать и некоторые богословы, пытаясь выкрутиться из противоречия с известной христианской «логикой». Они стали утверждать, что воины напоили распятого поской-вином именно для того, чтобы продлить мучения - а ну как слишком быстро умрет. Хотя прекрасно известно, что распятые умирают от асфиксии, а не от жажды. Да и поили бы тогда всех, а не только Иисуса.

Что это была за палка с губкой, забылось очень быстро. Путались в показаниях уже евангелисты, что отмечал еще античный критик Порфирий в III веке: «Евангелисты – выдумщики, а не историки деяний Иисуса. Все они написали отчеты о страстях, не согласующиеся между собой, а совершенно разноречивые. Один рассказывает, что распятому некто поднес губку, напитанною уксусом (Марк, 15:36). Другой рассказывает иначе: «Пришедший говорит, на Голгофе дали ему пить вино, смешанное с желчью; и отведав, не хотел пить». За долгое чурающееся гигиены средневековье люди тем более забыли, для чего раньше служили губки на палках и стали выдумывать небылицы. Казалось, сведения о предназначении палок с губками канули в Лету навсегда. Но нет, жестокая правда теперь открылась нам;-)

***

Жил-был в 16-ом веке один чудак-философ. Звали его Мишель Монтень. Жил он, как и все, согласно традициям своего общества. В те времена распространению новых обычаев сопротивлялось главным образом духовенство, которое настаивало на сохранении традиций застолий времен Иисуса Христа. Посему во Франции долго пользовались «пятипалой вилкой». Именно ее подразумевал Монтень, когда говорил: «Иногда я ем так торопливо, что кусаю пальцы». Но в одном аспекте философ пошел против общепринятых тогда норм. Он мылся! Соседи и знакомые посмеивались в кулачок и никак не могли понять, почему Монтень еще жив - ведь вода так опасна! Ведь не зря же на рубеже 16-го века в письмах к знаменитому Микеланджело его отец умолял сына: «Главное, береги голову, не кутайся чрезмерно и никогда не мойся. Вели очищать себя, но никогда не мойся!» (письмо от 19 декабря 1500 г.) Впрочем, то, что мы знаем о Микеланджело, не дает нам повода о беспокоится об его непослушании отцу - он даже спал одетый и не снимая ботинок (см. Жизнь Микеланджело Ромена Роллана). А единственное его отношение к баням было связано с переделкой их в церкви (термы Диоклетиана в церковь Санта Мария дельи Анджели).

Но Монтень был не таков - он упорно грел себе ванну в своем родовом замке и мылся. И делал это часто и охотно. И сожалел о том, что другие не понимают всей прелести и полезности мытья: «Я высоко ценю полезную для здоровья ванну и думаю, что мы навлекаем на себя недомогания, утратив обычай, соблюдавшийся в прежние времена». Философу вряд ли пришло бы в голову, что четыре века спустя другие кто-нибудь будет доказывать, что европейцы не мылись исключительно по причине вырубленных лесов и дороговизны дров. Ибо Монтень был не беден, но не мылись-то куда более богатые дворяне и прочие короли.

Обладая столь нетипичным отношением к гигиене, извращенец Монтень интересовался не только мытьем, но и другими смежными вопросами. А поскольку философ свободно владел латынью, то в старых книгах он смог найти ответы на заинтриговавшие его загадки. Например, чем же исторически люди подтирали задницу?

Как это обычно делали (или не делали?) в средневековье, нам совершенно не ведомо. «Мы до сих пор не знаем, чем люди подтирались в то время» - признается доктор теологии Мартин Треу (Би-би-си «Христианская Реформация началась в туалете»). А вот Франсуа Рабле, например, полагал, что приятнее всего делать это с помощью живого ~~утенка~~ гусенка. Но зато об античных временах нам теперь все известно точно. С точки зрения современной гигиены процесс, о котором поведал Монтень, тоже был не ахти какой чистоплотный, но лучше уж так, чем никак. Оказалось, что с этими губками на палках связаны также разные ужасные истории. И Монтень в своих «Опытах» поспешил с нами поделиться открывшимися ему знаниями:

«Они подтирали себе задницу (незачем нам по-женски бояться слов) губкой: потому-то слово spongia по-латыни считается непристойным. О такой губке, привязанной к концу палки, идет речь в рассказе об одном человеке, которого вели, чтобы отдать на растерзание зверям на глазах народа. Он попросил отпустить его в отхожее место и, не имея другой возможности покончить с собой, засунул себе палку с губкой в горло и задохся*. (Мишель Монтень. Опыты. Том I )
* Монтень здесь ссылается на Сенеку: «засунул... палку... в горло и задохся. - Сенека. Письма, 70, 20».

А в нашем просвещенном веке мы можем узнать и другие подробности их (губок на палках) использования, включая предназначение уксуса:
«И, наконец, общественные уборные. Здесь римлянам не удалось достигнуть совершенства. В них не было отдельных кабин, и одновременно могло находиться до 20 человек. После завершения процесса звали человека с губкой на палке, которую после использования опускали в чашу с водой и уксусом и... передавали дальше». (http://www.vokrugsveta.ru/vs/article/87/)
«Естественный процесс завершало обтирание губкой – одной на всех. Ею, насаженной на палку, заведовал туалетный работник. Обслужив очередного посетителя, он полоскал губку в сосуде с разбавленным уксусом». (http://medafarm.ru/php/content.php?id=17762)
Как известно, римляне славились тем, что походные лагеря ставились ими быстро и были эти лагеря по устройству практически повторением города. И уж гарнизонные гальюны со всем привычным гигиеническим набором там имелись. И свою любимую поговорку «взять палку не за тот конец» римляне в походах не забывали.

А вы говорили вино-вино... Как там у Булгакова: «и, жадно всхлипывая, стал сосать ее»? Ну-ну.

PS/ Этот теологический вопрос на самом деле важен. Например, тот же Александр Мень в «Сыне Человеческом» из наличия палки выводит высоту креста в три метра, мотивируя тем, что иначе было не достать: «поскольку воин, чтобы протянуть смоченную губку Христу, должен был надеть ее на трость, можно полагать, что Его крест был высоким, около 3 м». Даже не знаю теперь, что мне больше напоминают такие мудрые богословские построения - то ли анекдот про меняющего лампочку электрика в грязных ботинках: «- Да вы хоть газетку бы постелили! - Ничего, я и так достану», то ли рассуждения «Собрания Мудрых» в замечательном рассказике Крылова.

PS2/ Поскольку я сейчас болтаюсь в южном полушарии зачастую без наличия интернета, то на комменты быстро отвечать, вероятно, не смогу.

Flat | Top-Level Comments Only

Крест из серебра
Артикул: 14048
Слева и справа от распятия — копье и шест с губкой — орудия, которыми палач довершил смерть Божьего Сына. Изображаемые на крестах, они, будучи орудиями страстей, обозначают страдания Христа.
ювелирный интернет магазин (http://www.juwelir.ru/jewdetail.phtml?idw=30577)

Результаты десятиминутного поиска, чего только не нагуглишь:

Ведь эта губка ой как серьезна оказалась, я и запамятовал о ее роли в литургии. В нее крошки от Тела Христова и собирают.
Сайт "Русские церкви. "На самом антиминсе лежит губа (губка) для собирания частиц Святых Даров. Евангелие — это Слово Божие, учение Господа нашего Иисуса Христа..." russian-church.ru/designation/information.html

На антиминсе она и изображается
"Антиминс - это шелковый плат, на котором изображено положение Иисуса Христа во гроб и орудия страданий Спасителя: терновый венец, копье, губка, столб бичевания, гвозди и др."
Храм Божий - Небесный островок на грешной земле. Архимандрит Александр (Милеант)
http://sobor.vinchi.ru/pages/ostrov/chram_1.html

Литургийная расшифровка слова «НИКА» означает «Копьё и Губка». Копьём был прободен Христос , и Губкой с уксусом напоен Он был.
http://www.museum.ru/Primitiv/exh_view.asp?Id=111

Очевидно, Младенец поражён видением страстей, вызванным крестом и гвоздями, которые показывает архангел Гавриил. С другой стороны архангел Михаил показывает другие орудия страстей: копьё, шест с губкой и сосуд с уксусом.
Об иконе Божьей Матери Неустанной Помощи
http://ikona.redemptor.ru/print_message.htm

"Нашла" губку еще Елена:
И эти святые места под одной кровлей, расположены в ряд к северу. От темницы до места, где императрица Елена нашла честный крест, гвозди, венец (терновый), копье, губку и трость, саженей двадцать пять. Гроб Господен и распятие находятся на ровном месте, и взгорье идет на запад от гроба и распятия.
Житие и хождение Даниила паломника (http://bibliotekar.ru/rus/32.htm)

Культурная губка:
Восемь часов вечера, у собора не протолкнуться: из четырех баховских “Страстей” именно “По Иоанну” в России исполняются крайне редко;.. "Освобожден ли я от смерти? “Страсти по Иоанну”: грандиозная премьера в соборе на Малой Грузинской"
“Наткнув на копье губку, полную уксуса, поднесли к Его устам. И когда вкусил Иисус уксуса, Он сказал, - теперь Ральф не виден глазу, он говорит с верхней галереи, что позади зрителя, там где орган, - Es ist vollbracht! - совершилось.
Интерфакс-Религия http://www.interfax-religion.ru/?act=print&div=8065

А еще я вспомнил знаменитый баян о картах:
Все четыре картежные «масти» подразумевают не что иное, как крест Христов вместе с другими равнопочитаемыми у христиан священными предметами: копьем, губкой и гвоздями, то есть все то, что было орудиями страданий и смерти Божественного Искупителя....
Картежная масть «черви» хулит евангельскую губку на трости.
Свято-Успенская Почаевская Лавра
http://www.pochaev.org.ua/?p=listok/listok22

Мне особенно понравилось твое тонкое наблюдение о том, что губка - это именно орудие страстей, а никак не удобное средство для облегчения. Действительно, с этой, канонической (а потому в принципе неоспоримой) точки зрения, губка должна быть не менее неприятной штукой, чем гвозди и терновый венец!
И про картежные масти я раньше не знал. Интересная интерпретация!
Глубоко копаешь :)

Там и логическая ошибка рулит. Вот,к примеру, у Меня, процитирую еще раз:
«Один из воинов, движимый состраданием, подбежал к кувшину с «поской», кислым напитком, который солдаты постоянно носили с собой, и, обмакнув в него губку, протянул на палке Умирающему».
И не от балды Мень так пишет, это в кривеньком синдодальном переводе у Марка: «А один побежал, наполнил губку уксусом и, наложив на трость, давал Ему пить...»(Mar 15:36), а в новом «И один, сбегав за губкой и окунув ее в уксус, насадил ее на тростник и дал Ему пить...» (ОТ МАРКА СВЯТОЕ БЛАГОВЕСТИЕ перевод С.С.Аверинцева, издано Славянским библейским фондом, СПб., 1997)

Ключевое слово - окунуть. Поэтому, когда Хазарзар расписывает, что «Один из воинов намочил губку, которая, вероятно, закупоривала сосуд с поской», он не учитывает, что если это бутыль, кувшин, который можно заткнуть губкой, то в такой кувшин нельзя окунуть. Можно только налить на губку. А если можно именно окунуть, то это не кувшин, а ведро. Но его нельзя этой губкой, соответственно, закупорить;-)
Собственно, ведро на картинах Возрождения и рисовали.

Читаю фразу Вот,к примеру, у Меня и офигеваю: ужель и Антихрист свои местоимения первого лица стал писать с прописной буквы, как то подобает только Господу и Сыну Человеческому (а возможно и Святому Духу?). Потом дошло, отпустило ;)
Как все ловко сходится! Еще бы Ему подали на палке гусенка для утоления голода... Вообще, споры на поле схоластики, где каждая мелочь играет существенное значение, проигрышны в первую очередь для богословов. Ибо интерпретация таких пунктиков, как "намочил/окунул" приводит к далеко идущим выводам :)

Гусенок для утоления голода - это пять:))

Гемизо - наполнять, нагружать, а не окунать (баптизо), а в Мк.15:36 именно гемизо (точнее, γεμισας).

Имхо, тут фишка в том, что в русском нет полного аналога γεμισας - "наполнять до упора, так что больше не лезет". А это физически как раз и возможно именно окунанием (или поливанием, но тогда драгоценного поски на землю половина выльется). Поэтому оба варианта мне перевода представляются равноправными. И каждый переводит по своему предпочтению. Посему мы и читаем "окунул" и у Дж. Бишопа, и у С. Аверинцева, и у И.С. Баха, и "обмакнул" у Э. Ренана и А. Меня.

Не надо поливать, когда можно прислонить сжатую губку к горлышку, дабы не было проемов, и, разжимая губку, перевернуть сосуд. Вот и наполнение. Тогда как окунание действительно проблематично.

Поэтому и распространен непонятный перевод Матфея "один из них взял губку, напоил уксусом" (http://www.google.ru/search?complete=1&hl=ru&newwindow=1&q=%22%D0%BE%D0%B4%D0%B8%D0%BD+%D0%B8%D0%B7+%D0%BD%D0%B8%D1%85+%D0%B2%D0%B7%D1%8F%D0%BB+%D0%B3%D1%83%D0%B1%D0%BA%D1%83%2C+%D0%BD%D0%B0%D0%BF%D0%BE%D0%B8%D0%BB+%D1%83%D0%BA%D1%81%D1%83%D1%81%D0%BE%D0%BC%22&btnG=%D0%9F%D0%BE%D0%B8%D1%81%D0%BA&lr=&aq=f&oq=) - он не акцентирует противоречие. Хотя синодальный "наполнил уксусом" тоже практически покрывает оба варианта, хоть и звучит криво.

Порфирий прав в том, что в Евангелиях разночтения, поэтому нужно либо отбрасывать оба варианта, либо выбирать один из них, а не внедрять вариант одного евангелиста в вариант другого. Второе Евангелие здесь предпочтительнее (по многих причинам, которые сейчас я рассматривать не буду), и в нем нет ничего удивительного, чтобы так просто его отбросить. В то же самое время представить, что солдаты взяли с собой ведро, дабы порезвиться, для меня проблематично.
Кстати, поили Иисуса ДВАЖДЫ: первый раз – пред распятием (Мк.15:23), второй раз – на кресте (Мк.15:36). Вот первое "вино" – это "вино сострадания". По иудейскому обычаю приговоренным к смерти предлагали выпить вина: "Знатные женщины Й'рушалайима предлагали идущим на смертную казнь кубок вина с разведенным в нем зернышком ладана, дабы помрачить их сознание" (Санhедрин.43а). К ладану (или смирне) обычно прибавлялась маковая вытяжка, называемая по-еврейски "рош". Это вино давали осужденным из сострадания (ср. Прит.31:6-7), чтобы облегчить их мучения, но первый евангеист искажает эту подробность (Мф.27:34; ср. Пс.68:22). Второе же "поение" – просто утоление жажды.

Представить, что солдаты взяли ведро исключительно для прикола над распятыми, мне тоже сложно. А вот то, что взяли по привычке - вполне допускаю. С чего бы им из-за каких-то распинаемых преступников отказываться от привычных ежедневных удобств и искать лопухи по округе:) Консерватизм - основная человеческая фенька. Так что полагаю обе версии одинаково возможными. А с учетом христианской концепции "губка - орудие страстей" я бы склонил весы к озвученному мной варианту.
Разделение же, а не синтез, событий в Библии представляется мне скорее богословским подходом - они как раз очень любят выбирать вариант, укладывающийся в концепцию и игнорировать другой, или умножать события. И получается, что и поили дважды, и перепела падали дважды и пр. (а кого это не устраивало - те даже просто текст с уксусом подделывали (http://legist.livejournal.com/82625.html)). Но эти "двойные события" - не универсальный подход, ибо тогда и, скажем, смоковниц должно быть две; одну вечером Иисус засушил, другую - утром. Или же одна смоковница была "не жива не мертва" всю ночь, как тот кот Шредингера:) Да и самих Христов тоже было два - один распят, другой на древе повешен и т.д.. Я склонен все эти "двойственности" событий считать просто кривостью описаний одних и тех же событий разными людьми по мотивам слышанного звона.

Согласен с комментариями, не согласен с выводами. Под разделением я разумею демаркацию, т.е. если события у разных евангелистов описаны по-разному, то это не означает, что было несколько событий, а означает, что один из вариантов более историчен, и на него надо опираться. А вот синтез предполагает либо нагромождение противоречий при описании одного события, либо, чтобы избавиться от противоречий, как раз разделение этого события на два и более. Т.е. удвоение события – это и есть синтез. Тот же Примус ("Матфей") так и синтезировал – у него и исцелений слепых два, и насыщение хлебами и т.д. А вот у Секундуса ("Марка") этого нет нигде, потому он и оригинален (тогда как другие синоптики опирались уже на него). В двойном поениии (а двойное поение зафиксировано и у Секундуса) нет ничего удивительного. И даже если отбрасывать одно из поений, так это то, которое было на кресте с губкой, ибо первое, пред распятием, было традиционно.

И все верно, согласен, такой подход более разумен, если пытаться реконструировать события с исторической точки зрения. Я же тут больше об "испорченном телефоне". Стоило христианам начать утверждать губку-на-палке (а, возможно, вообще выдуманную евангелистами исключительно для того, чтобы показать всю мерзость язычников; ибо тогда еще все понимали, для чего широко распространенные губки-на-палке использовались обычно /ну, кроме тушения пожаров;-)/, а при первом питье у Марка - ни палки, ни губки как раз не упоминается, хотя Христос пить все равно отказался), как страсть христову, так следующим этапом богословской мысли исоп зачастую превращался в копье, и крест вырос в вышину до небес, как эйфелева башня; соответственно появилась и лестница, с которой сначала поили Христа и потом снимали его с креста и т.д. Маразм крепчал. Но поскольку губка тем временем стала уже антиминсной Святой Губой™ на проксимидии, ее низкое происхождение теперь уже, наоборот, пришлось замалчивать.

Ну понятно, у нас разные задачи. Церковное же мифотворчество я никогда и не отрицал.

***

Крестик, что ли прикупить;-)

Re: Крестик, что ли прикупить;-)

Re:

no subject

no subject

Re:

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

no subject

Re:

no subject

no subject